КН: Мне про Фомичеву сказали, что она профессионал, который держит все в своих руках и, если поставит перед собой задачу, то обязательно решит. Мне было приятно это слышать, мне приятно, что в Петербурге работают люди, о которых так отзываются. Честно говоря,за последние три года мнение о нашем городе стало формироваться не очень хорошее: Объясню: в сентябре прошлого года я задал вопрос Борису Петрову: <Почему в Питере нет представительств крупнейших мировых информационных агентств?> Тогда я был достаточно наивен, не владел информацией, которую получил впоследствии:

ЛФ: Нет, почему же, некоторые есть.

КН: Но они не занимаются здесь активной деятельностью. Я спросил: "Почему?" и ответ получил простой: <У нас нет интересных информационных поводов для такой организации>. Каково Ваше мнение по этому поводу?

ЛФ: Не согласна. Информационных поводов достаточно, нужен подогреваемый интерес и профессионализм. А город у нас удивительный, я безумно люблю Петербург и считаю его существом одухотворенным, не зря же говорят - <душа Петербурга>, она, действительно, существует. В Петербург приезжает очень много людей из разных городов России, но город не всех принимает. Ты можешь приехать, ты можешь использовать эту возможность, но важно иметь действительно чистые помыслы, важно действительно хотеть для этого города что-то сделать и действительно его любить. Только тогда город открывает свои объятия, берет под крыло. Это очень суровый город, и климат у него суровый, но, когда он открывается, тогда он начинает тебя хранить и уже платит тебе своими чувствами, и все, чего ты достигаешь, ты достигаешь благодаря этому городу. Здесь, действительно, живут особые люди, это город трех революций, интеллектуальный центр, здесь рождалась свобода мыслей! Здесь жили и работали Достоевский, Пушкин, Плеханов, Ленин - это все наша история.
Поэтому люди здесь особые, они немножко северные. Они - особые, они не любят, когда на них давят, они осторожны, потому что много всего вытерпели и выдержали. Если ты входишь в этот круг и в эту атмосферу, то эти люди становятся твоими истинными друзьями. Они не говорят ни о любви, ни о дружбе, но в их поступках и делах ты видишь, что они настоящие люди. Я, например, очень горжусь своей дружбой и с Граниным, с Лавровым и с Гусевым, и безумно счастлива. Я считаю, это подарок судьбы, что в этом городе я встретила столько замечательных людей, актеров и директоров театров. Это огромное счастье - общение с людьми. Наверное, мое достоинство или мой недостаток - большая любовь к людям. Говорят у меня получается общаться с журналистами. Я думаю, это потому, что я действительно искренне их понимаю, я люблю их как детей, как заблудших овец, как амбициозных людей, я понимаю мотивацию их поступков и действий. И поэтому я в своей деятельности руководствуюсь любовью.

КН: Это здорово, а не мешает ли это бизнесу?

ЛФ: Бизнесу, наверное, мешает. Бизнесом я активно занялась недавно, работая в <Интерфаксе>, а до этого я была журналистом и занималась пиаром, в основном, государственным, работала и в коммерческой структуре. Я живу в Петербурге уже 34 года. Работала журналистом. Дети у меня здесь родились и выросли. Пока я занималась детьми, их воспитанием, пока работала - как-то накопился жизненный опыт, какой-то интеллектуальный капитал. Потом меня пригласил к себе на работу Собчак. Я считаю, что это был поворотный момент в моей жизни. Я почти три года проработала с ним, это, безусловно,ярчайшая политическая личность ХХ века. 19 февраля будет пять лет, как ушел из жизни Анатолий Александрович Собчак. Накануне Владимир Спиваков дает большой концерт в память Собчака, 19-го состоится панихида на Никольском кладбище Александро-Невской лавры, где он похоронен, пройдет вручение стипендий имени Собчака на юридическом факультете СПбГУ, где он учился и преподавал, откуда ушел в большую политику. А вечером - Всенощная и выступление капеллы под управлением Владислава Чернушенко в Исаакиевском соборе. Все это в память и благодарность человеку, вернувшему городу его историческое имя.
Я раз в месяц прихожу к Собчаку на Никольское кладбище, и мне приятно, что там бывают горожане, кладут цветок или яблочко и уходят. Это свидетельствует о том, что память жива.
Когда выборы губернатора в 1996 году были проиграны Собчаком, я вернулась работать обозревателем в ИТАР-ТАСС, хотя были проблемы с трудоустройством. Я благодарна Борису Михайловичу Петрову, который, несмотря на проблемы, не побоялся взять меня на работу. Я проработала в ИТАР-ТАСС недолго. Потом меня пригласил работать пресс-секретарем на пивоваренную компанию "Балтика" Таймураз Боллоев.

КН: А в каком году Вы пришли на <Балтику>?

ЛФ: Я работала там с апреля 1999 года.

КН: Не так давно.

ЛФ: Да. Собственно Алексея Кедрина (нынешний руководитель пресс службы ПК <Балтика> - примечание Карта СМИ) рекомендовала я, но это отдельная история:
Так началась моя новая жизнь на "Балтике". Все было новое. Коммерческое предприятие с иностранными акционерами, другой, негосударственный пиар. Далеко было ездить на работу. Я тратила по три часа в день, чтобы доехать до промзоны Парнас, где расположена "Балтика", зато читала много. Правда, там заработная плата была совершено другой, журналистам такая и не снилась. Хотя мне было просто интересно. В работе, в первую очередь, мною всегда двигали не деньги, а интерес. Потому что, в принципе, муж зарабатывал нормально, он руководитель архитектурно-проектировочной мастерской. Работать на "Балтике" было очень интересно, это новая атмосфера, новые люди. Пресс-службы не было, я работала одна, потом мне помогала Надежда Виноградова, выпускница ЛЭТИ. Я думаю, Боллоев меня брал на работу не потому, что ему нужен был пиар, а потому что иметь пресс-секретаря было престижно. Причем, там нужно знать особенности восточные, восток - дело тонкое, это особые люди. Я на себе почувствовала, что он, безусловно, выдающийся менеджер, блестящий менеджер, но человек он жесткий и совершено разный, я была с ним в компании его друзей - там он всегда душа компании.

КН: Тамада?

ЛФ: Да, он остроумный, с тонким чувством юмора человек, поддержит любой разговор. Я видела, как великолепно он вел деловые переговоры с партнерами, зарубежными инвесторами. Это был настоящий мастер-класс. Но на заводе он авторитарный, требовательный руководитель. И вдруг появляется какая-то женщина - пресс-секретарь, которая перебивает его, спорит с ним. Он просто обалдевал от этого.
Был такой случай. Когда Собчак еще был жив, он баллотировался в Государственную думу и хотел встретиться с Боллоевым. Они никак не могли встретиться. Директор был то занят, то в отъезде. И, наконец, они созвонились. Потом встречает Боллоев меня в коридоре и возмущенно говорит: "Вы - мой пресс-секретарь, а не Собчака, вы что думаете, он победит на выборах, и вы к нему уйдете? Вы хотите мной руководить как им!" Я отвечаю: "Да не родился еще тот человек, который бы вами руководил".
Потом я догадалась, откуда ветер дует. Один наш общий знакомый рассказал Боллоеву, что когда Людмила с Собчаком работала, она всегда помогала прессе, знакомила с редакторами, приводила в коллективы и говорила, что журналистам надо помогать. Наш знакомый рассказывал это с юмором, а Таймураз Казбекович решил, что кто-то пытается им руководить.
На "Балтике" мне было интересно. Хорошие отношения сохранились с Боллоевым, я его очень уважаю и считаю лучшим топ-менеджером. Потом, когда я ушла с завода, он мне признался, что недооценивал мои деловые и профессиональные качества.
Вот с Сергеем Михайловичем Мироновым мы были знакомы давно, он приглашал меня к себе работать еще когда был заместителем председателя ЗакСа. Я отказывалась, т.к. на "Балтике" была хорошая зарплата. Когда он пригласил меня работать в Москву, я долго сомневалась, но потом решилась. Жизнь в Москве была очень интересная, хотя и сложная. Там много интриг, жесткости. Нет душевности, человеческие отношения замешены на корысти. Без ложной скромности могу сказать, что после полутора лет работы в Москве у меня сложились хорошие отношения со многими СМИ. В Совете Федерации у нас был хороший пул парламентских журналистов, и мы дружно работали. Московские коллеги меня приняли. Я очень многое там увидела, узнала, но каждую пятницу прыгала в поезд и мчалась в Петербург, к семье. Сын у меня тогда учился в школе, сейчас он студент второго курса университета. Учится на экономическом факультете, занимается прикладной математикой в экономике. В воскресенье опять прыгала в поезд и мчалась на московскую работу. До сих пор не понимаю, как у меня хватало сил на все эти поездки, плюс еще командировки. Потом муж заболел, сын заканчивал школу: друзья сказали: <Тебе работа эта нужна или ты хочешь потерять семью?> Я переговорила с Мироновым и решила возвращаться в Петербург, тем более, что свою функцию я выполнила - отношения спикера верхней палаты парламента с журналистами выстроились нормальные.

КН: Самая тяжелая работа:

ЛФ. Журналисты много добрых слов говорили, и подтверждали мои полномочия пресс-секретаря коллективно. Говорили, что наверное, существует какой-то <питерский стиль>.

КН: А после Миронова?

ЛФ: В Москве я встретилась с генеральным директором "Интерфакса", и он, узнав, что я возвращаюсь в Питер, предложил мне возглавить Северо-Западное отделение. И мы стали поднимать ЗАО "Интерфакс Северо-Запад". Нам была поставлена задача - <Интерфакс> должен стать в городе площадкой номер один. Мой принцип раскрутки, мой принцип ведения бизнеса заключается в том, чтобы в первую очередь сделать площадку интересной для журналистов. Я приглашала интересных людей: это и Пиотровский, и Гусев, Куваев который <Масяню> придумал, чиновников из городской администрации, чтоб разъясняли свои реформы. Что касается зарабатывания денег, то мы получаем их от подписки на наши информационные ленты. Самый главный принцип - продавать нашу продукцию. Я считаю, что у нас хорошая, качественная лента, и она больше экономическая, хотя все остальное у нас тоже есть. Из-за того, что главный акцент сделан на экономике, наши финансово-экономические ленты востребованы в Москве. Наша задача была сделать ленту интересной.

КН: У меня есть с точки зрения бизнеса такой вопрос. Не складывается ли мнение, что формат информационного агентства претерпевает не лучшие изменения за последний период, принижается за счет нематериализации самого продукта?

ЛФ: Если говорить об информационном поле Санкт-Петербурга, то, на мой взгляд, самыми влиятельными СМИ, естественно, является телевидение. На втором месте по влиянию я бы назвала радио, потом Интернет и электронно-информационные агентства. Не согласна с Вами, что продукция информационных агентств сейчас невостребована.
Мне кажется, сейчас на грани вымирания общественно-политические печатные издания. Объясню почему. Есть несколько видов газет, которые имеют права на жизнь и рентабельны - это деловые газеты. Вот у нас, например, в городе читают три газеты -большие <Ведомости>, <Коммерсант> и <Деловой Петербург>. Общественно-политические газеты все нищие, они все убыточны, и это большая проблема. Раньше их держали банки, как игрушку, как инструмент влияния в период избирательных кампаний. Теперь даже на выборах они не могут заработать, потому что выборы фактически отменены. Второй аргумент - у людей нет денег подписываться на газеты, нет времени читать большие статьи. Сейчас востребован небольшой формат, такой как в "Аргументах и фактах>. Бренд <Известий> очень раскручен по стране. Многие газеты завышают тиражи, стараются, что-то делать для рекламодателей. Некоторые редакторы организовывали бесплатную подписку для пенсионеров, чтобы поднять тираж и социально помочь малоимущим. Есть бесплатные рекламные газеты, которые кладутся в почтовый ящик. Они мало кем читаются. У газеты <Метро> большой тираж, и она бесплатная, своих материалов там мало, зато там много хорошей рекламы. Был хороший проект <Петровский курьер>, бесплатная газета, где было много информации разной по районам города. Она раскладывалась в каждый ящик, потому что у них была своя фирма распространения <Курьера>. Сейчас эту нишу заняла газета <Мой район>.

КН: Как Вы относитесь к новой администрации и к действиям комитета, возглавляемого Маниловой, в отношении рынка СМИ?

ЛФ: Знаете, мы живем своей жизнью, отдельной от администрации.

КН: Лаконично. Нужны ли они вообще?

ЛФ: Наверное, нужны. Раз у них есть бюджетные деньги, гранты, их надо распределять. Им нужно заниматься имиджем власти, разъяснять, что она делает и для чего, корректировать свои решения под воздействием общественного мнения, осуществлять обратную связь с населением. Без этого власть недолговечна. Придут другие и опять начнут пробовать рулить и управлять.

КН: Иногда складывается впечатление, что в городе происходит пятьдесят событий на пять миллионов жителей, а в Хельсинки, допустим, или в какой-нибудь финской деревне, где в сто раз меньше народу, происходит двести событий, может, менее интересных, менее значимых. Как раз на прошлой неделе мы с генеральным директором <Вечернего Петербурга> обсуждали, что событий на информационном поле не так много, как могло бы быть в нашем городе. И у всех одно и тоже.

ЛФ: Событий достаточно. Просто журналисты ленятся их искать, мало поисковых материалов. Это говорит о падении профессионализма.

КН:. Как Машенджинов сказал: <Приходит ко мне корреспондент и говорит, что в городе нет ничего интересного. Я не хочу это слышать. Взяли и нашли, это ваша работа, не можете найти, значит, вы не профессионалы>.

ЛФ: Я также говорю: <Где поиск?> Им проще сидеть в теплом помещении у телефона.

КН: Или ходить на пресс конференции:

ЛФ: Или обрабатывать пресс-релизы. У журналиста, тем более репортера, должен быть кураж, огромный интерес ко всему.

КН: Драйв внутренний:

ЛФ: Да, драйв должен быть, чтобы все вокруг крутилось-вертелось, глаз должен гореть. Крупные предприятия и фирмы осторожно относятся к СМИ - ждут, что журналисты попросят денег, либо наврут что-то. Поэтому и не хотят связываться со СМИ. С другой стороны, журналисты говорят о том, что нужны сенсации, проще писать о пожарах, убийствах.
Сейчас появилась конкуренция на информационном поле, но это нормально. Здоровая конкуренция должна стимулировать творчество и бизнес.

КН: Не стимулирует же пока. Вы же видите, что за последние два-три года наблюдается определенная стагнация. И главное, что в людях, которым 18-25 лет, в которых должен быть драйв, огонь, его уже нет, на самом деле.

ЛФ: Я часто говорю своим коллегам: <У меня ощущение, что я работаю среди пенсионеров>. А им все равно.

КН: А почему?

ЛФ: Это поколение, наверное, такое. Но не все.

КН: Может, неправильная кадровая политика? Может не надо брать людей с журфака, а брать из политеха, где нет денег, людей, которые готовы на все, чтобы доказать что-то самому себе и другим.

ЛФ: Я тоже считаю, что хорошие журналисты получаются не из выпускников журфака. У современных ребят нет определенного понимании своей миссии, им кажется, что <это событие мелковато>. Они хотят себя показать, самоутвердиться.

КН: Но не через работу, не через результаты.

ЛФ: Они хотят сразу хорошей зарплаты, популярности. Педагоги должны объяснять, что человек сначала работает на свое имя, а потом уже имя работает на него. Как правило, в конце жизни. Конечно, есть редкие индивидуумы, которые могут пробиться к тридцати годам, но их же единицы.

КН: Может такие единицы и стоит искать?

ЛФ: Стоит. Мы проводим кастинг, но жизнь показывает, что это еще дело случая. Вот у нас недавно работает замечательная девушка - Маша Ранкова, она освещает деятельность Смольного. Большая умница. Настоящий репортер, коммуникабельная. Это состояние души. Возможно, наш город такое состояние души прививает?

КН: У Вас большая семья?

ЛФ: Да. Муж - архитектор, дочь работает в "Деловом Петербурге", в прошлом году защитила кандидатскую диссертацию, сын - студент второго курса экономического факультета СПбГУ, мама, хоть немолодая женщина, но зажигает. Всех нас гоняет и не дает скучать.

КН: А животные у вас есть?

ЛФ: Животных нет.

КН: Почему?

ЛФ: Животных у меня давно просили муж и дети: давай заведем кошечку, собачку. Мне даже дарили. Но за ними, как за малыми детьми, нужен уход, а мне некогда. А мои домашние хотят их иметь, но не ухаживать за ними. Все заняты, у всех столько дел.

КН: Даже рыбок нет?

ЛФ: Вот рыбок хочу завести.

КН: Они такие медитирующие существа

ЛФ: Рыбок заведу. А вообще, хочу вам сказать, у меня есть три мечты: разводить цветы, воспитывать внуков и путешествовать. Цветы я на даче развожу. Дома у меня тоже цветы есть, может не так много, как я бы хотела бы. По выходным я должна выспаться, затем встать, поговорить с цветами, полить. У меня на подоконнике замерз цветок один, я поплакала над ним, так он ожил и сейчас растет, я его лелею, как аленький цветочек, жду, когда зацветет.

КН: А какие цветы Вам больше нравятся?

ЛФ: Люблю крупные ромашки, васильки, розы люблю, но необычные. Розы, к сожалению, не выращиваю, так как они очень капризные, за ними нужен тщательный уход, а я приезжаю на дачу раз в неделю, в выходные. Тюльпаны, нарциссы, ирисы я тоже люблю. Еще у меня растет пихта,анютины глазки. У меня много разных цветов.

КН: А не было желания икебаной заняться?

ЛФ: Было, но времени нет.

КН: Последний вопрос: что такое счастье и счастливы ли Вы?

ЛФ: Я считаю, что счастлива. Я очень счастливый человек, у меня жива мама, у меня большая веселая полугреческая-полуказачья семья, любимая работа, у меня много друзей. И большое счастье, что я живу в таком фантастическом, самом лучшем городе в мире.

КН: А что такое счастье?

ЛФ: Счастье - это жить в гармонии с самим собой и с окружающими. Счастье - это когда ты нужен другим людям, и когда тебе нужно что-то значительно большее, чем еда, работа и деньги.

КН: Спасибо за интервью.

Интервью взял Николаев Кирилл А. (февраль, 2005, Санкт-Петербург)
(С) Карта СМИ Санкт-Петербург